Если спросить у туристов, что заставляет их вновь и вновь отправляться в путешествие по Суоми, то многие назовут финские деревянные дома. Как ни прекрасен северный модерн, сердце страны спрятано в этих красных, желтых, серых и голубых домах, разбросанных от Оулу до Лаппеенранты, от Турку до Кухмо.
Удовольствие, близкое к релаксации, – наблюдать их разнообразие из окна автомобиля или поезда. Еще большее удовольствие – заглянуть внутрь и вдохнуть запах старого дома. В нем не только прохлада и свежесть, но еще что-то из далекого детства, из летних каникул, которые проходили в деревне у бабушки в деревянном доме, может быть не таком же, но очень похожем. Ведь по большому счету, деревянные дома в России и Скандинавии строились по одним и тем же принципам. Но только если у нас они ветшают и приходят в негодность, в Финляндии дома живут столетиями.
Очарованная финскими деревянными домами, я взялась написать о них для одного известного «финского» журнала, но пазл не сложился, и статья осталась в столе. И лишь недавно я вспомнила о ней. Первый экскурс в мир финского деревянного домостроения мне дал Эрик Роулинс, глава архитектурного бюро Liike из Хельсинки. Без него этот текст я точно не написала бы. Спасибо за терпение и помощь.
Топор и бревно – основы финского домостроения
Бревенчатые рубленые дома начали строить несколько тысячелетий назад, и далеко не сразу они получили тот вид, в котором известны нам сегодня. Их прообразы теперь можно увидеть разве что в кино, например в совместном финском 4-серийном фильме «Сказания Калевалы: Железный век», снятом в 1982 году. Железный топор сотни лет был единственным инструментом, с помощью которого строились жилища. Это были простые строения из примитивно обработанных бревен, с низкими дверьми и маленькими окнами. В первую очередь они должны были защитить людей, а зачастую и домашних животных, от холода, дождя и врагов. Не стоит и говорить, что одновременно дом был сауной.
Тот вид, в котором нам знакома сегодня деревянная Финляндия, начал формироваться в средние века. Если ранее на территории Суоми жили немногочисленные группы людей, разбросанные на большом расстоянии друг от друга, то в средние века сюда начали приходить переселенцы из Швеции и стали образовываться первые города - Турку, Раума, Наантали. По нынешним меркам, это были небольшие поселения, а то тем временам Порвоо, где жили 1800 человек – такой же большой город, как Хельсинки сегодня. И переселенцам, и городской власти требовались дома. Плотники, которые ездили по окрестностям в поисках работы, получали много заказов. Росло мастерство, отрабатывались технологии, дома становились более долговечными, удобными и красивыми. Но бревно по-прежнему оставалось главной единицей, которая определяла технологию строительства. Сначала ставился фундамент из камня, а на нем горизонтально выстраивалась коробка из бревен, соединенных в углах методом крепления «лапка»: когда пазы, вырубленные в бревнах, позволяли накрепко соединять их под собственным весом. По одной из сторон бревна вырубалась выемка для того, чтобы бревна прилегали друг к другу на большей площади. Для дополнительной прочности соединений в бревнах просверливали дырки, в которые вставляли вырезанные также из дерева штифты. Для защиты от ветра возможные щели прокладывали льном.
Использование горизонтальной техники бревенчатых домов привело к созданию простых прямоугольных объемов в строительстве. Когда возникала потребность в помещении, ставился новый сруб. Простые кубические формы бревенчатых зданий сформировали богатые и разнообразные типы подворий и в городах, и в сельской местности.
Тогда же сложилась традиция красить дома красной краской. Ее изготавливали из богатой железом почвы, добавляя туда масло льна, ржаную муку и воду. Получалось дешево, практично и удобно, потому что перед новой покраской не нужно было соскребать старый слой. Позже такую краску стали делать на основе олифы, но это уже другая история.
Со временем бревна стали обтесывать, получались брусья с квадратным или прямоугольным сечением. Дома из бруса выглядели более аккуратно, но принцип кубической сборки оставался прежним. В конце 17 века появились пилы, и стало возможным изготавливать доски, которыми начали обшивать дома из бруса, в первую очередь – церкви, ратуши и усадьбы. Обшивка домов распространялась очень медленно. Лишь в начале 1800 годов, с развитием промышленных лесопилок, она стала распространенной практикой. Чтобы обшить дом доской, пришлось обрезать выступающие угловые концы бревен. В результате обшивка доской стала не только защитным, но и архитектурным решением, которое привело к изменению стилей фасадов. Так был сделан еще один скачок в деревянном домостроении.
Византия против лютеранства
Путешественник, хотя бы однажды выбравшийся за пределы Южной Карелии, наверняка заметит разницу между домами в разных регионах. Эрик Роулинс подчеркивает: столетие назад, когда Финляндия была сплошь застроена деревянными домами, разница была еще более очевидна. Причиной стилистической разнородности послужили исторические обстоятельства. Территорию Финляндии можно условно разделить на три региона, имеющих собственные культурные традиции. В Южной и Восточной Карелии традиционно строили огромные деревянные срубы, в которых жили несколько поколений одной семьи. В качестве примера можно привести известный дом купца Бомбина, который был разобран и вывезен с территории Выборгской губернии, когда она оказалась на территории Советской России. В 60-ых годах прошлого века этот дом воссоздали в Нурмесе, и там сейчас находится популярный спа-курорт.
В Остроботнии, которая сегодня включает в себя территорию вдоль Ботнического залива вплоть до южной части губернии Лапландия, в 16 веке начало распространяться лютеранство, которое главной добродетелью почитает честный труд и избегает излишней пышности. Соответственно, и дома в Остроботнии строили серьезные, с прямыми строгими линиями, используя в качестве декоративных элементов только боковые балки, выкрашенные в цвет, отличный от основного, чаще всего белый, и наличники окон. По меткому замечанию Эрика Роулинса, это были функциональные дома серьезного стиля, скорее для жизни, чем для счастья. Эта традиция распространялась и на Южную Финляндию, но здесь было заметно влияние русской империи с ее византийской пышностью. Дома здесь зачастую отличались излишней нарядностью, чрезмерной пышностью, показной декоративностью.
Однако в результате самым распространенным в деревянном домостроении Финляндии стал густавианский стиль, распространившийся во второй половине 18 века. Шведский король Густав III, двоюродный брат Екатерины II, был не только ярким политиком. Очарованный французскими рококо и неоклассицизмом, Густав III смешал их и создал собственный стиль, который впоследствии получил название шведского. Простые, чистые линии, легкость, отсутствие утяжеляющих элементов, пастельные цвета – все эти тенденции нашли воплощение в деревянных домах и распространились по всей Финляндии. Бревенчатый дом было сложно подстроить под густавинский стиль, а вот дом из бруса, обшитый досками легко трансформировался под новый стиль. Такие дома сегодня можно встретить и в Нурмесе, и в Наантали,и в Оулу, и в Хамине. Влияние густавинского стиля трудно переоценить. Кстати, мечта многих финнов иметь свой дом, а многие отваживаются на покупку старинных домов и восстанавливают их, не считаясь со временем и затратами.
Красный петух
Балтийский щит, на котором расположена Финляндия, спокойное с геологической точки зрения место. Здесь не было ни землетрясений, ни извержений вулканов. Однако на протяжении всей истории города Финляндии страдали от другой напасти – пожаров. Это типично скандинавское явление представляло серьезную проблему для стран «хвойного пояса» - Финляндии, Швеции и Норвегии.
1760 год – Порвоо, 1821 год – Хамина, 1827 год – Турку, 1822 год – Оулу, 1891 год – Нурмес… Список городов, подвергавшихся сокрушительным пожарам, гораздо длиннее. Известно, что в средние века на территории Суоми было построено шесть городов, но только три из них – Раума, Наантали и Порвоо – сохранили кварталы средневековой застройки. Катастрофические пожары и несколько войн разрушили большинство зданий, построенных до середины 18 века.
В 19 веке началось строительство каменных домов. Но даже после сильных пожаров в большинстве случаев по-прежнему отдавали предпочтение дереву, потому что деревянный дом можно разобрать и перевезти. Чем чаще горели города, тем активнее и разнообразнее боролись с огнем. «Благодаря» пожарам изменился и внешний вид финских городов. В средние века часто улицы были узкие, плотно застроенные. Известно, что генерал-губернатор Пэр Брахе после пожара в Наантали в 17 веке приказал построить широкую центральную улицу, которая позволит гражданам быстро покинуть горящие дома, а пожарным подводам подъехать для тушения. Эта улица была названа Большой, а впоследствии переименована в проспект Маннергейма. С этой же целью в пространствах между домами саживали деревья. Например, после пожара в Нурмесе, уничтожившего около 50 домов, весь город был засажен березами, которые, как считается, хуже горят. Благодаря этому Нурмес сегодня известен как самый березовый город Финляндии.
Не удивляйтесь, увидев в финском городе табличку с надписью «Pelastustie», дословно – дорога для спасения. Это проезд для пожарных, полицейских и машин скорой помощи, загораживать их нельзя. Оставляя машину в незнакомом месте, обязательно обратите внимание, нет ли поблизости такого знака.
Очень душевно! Всё время задаю себе вопрос, почему у нас не так.
Спасибо! Очень я люблю эти домики, они такие живые...