Дошли руки до разборки старых фотоальбомов. Оказалось, в эти февральские дни 24 года назад я поехала в Финляндию по своей первой финской визе. В памяти застряло, что первый раз я оказалась в Финляндии в 1996-м, но нет, штампы в паспорте не врут!
Кстати, о визах и штампах. Теперь дико вспоминать эти гигантские очереди, которые выстраивались, чтобы сдать паспорт на визу и получить готовую. Консульство тогда находилось напротив станции метро Чернышевская. Интернета в то время не было, и в очередях люди обменивались важной информацией, визитками и телефонами. Я однажды познакомилась в очереди с земляком, который возил из Финляндии бэушную технику, несколько раз съездила с ним в качестве «хомячка» и вникла в суть бизнеса. Кстати, в те годы он приносил его участникам не гигантский, но вполне реальный доход. У меня самой до сих пор (тьфу, тьфу, тьфу!) работает стиральная машина, которую приятель приволок из Финляндии в начале 2000-х. Сколько ей лет, боюсь даже думать. Сейчас, вы помните, без налога можно привести лишь 25 кг. Какие уж телевизоры и стиральные машины!
Но это всё было позже. Сейчас хочу вспомнить о своей самой первой поездке в страну Суоми. Вот не помню, как я оказалась в числе приглашенных на выставку мотоциклов в Хельсинки. Тогда я работала в любимой «Смене», уже начала проявлять интерес к автомобильной теме, хотя сама еще не водила. И, что называется, удачно попала в обойму.
Ехали в автобусе днем. Народа в группе было много, но я запомнила только Игоря Лагутина, царствие ему небесное, и еще одну девушку, которая сидела рядом со мной и выпадала в осадок каждый раз, когда я начинала шарить по сумке и бормотать, куда же я положила свой паспорт…
Что запомнилось. Маленький деревянный домишко на погранпереходе Торфяновка. Скорее даже будка, а не дом! Я тогда еще подумала: куда же они здесь в туалет ходят. Что у финнов было, не помню вообще, но и особого контраста с нашим не запечатлелось.
Приехали ближе к ночи. Первое, что поразило в Хельсинки, гранитная крошка на расчищенных тротуарах и дорогах. Теперь-то мы знаем, что и там не всегда идеально, но в 1997-м сей факт произвел сильное впечатление.
Гостиницу не помню, хоть убей, и спросить-то теперь не у кого. Скорее всего, рядом с Национальным театром. Мы приехали голодные и собрались в Макдак поесть. Хорошо помню нескольких леди элегантного возраста, которые выходили из театра в туфлях и меховых пальто и быстренько загружались в такси. В туфлях, в феврале! Это я тогда удивилась, а в прошлом году вынуждена была так же в феврале и так же в туфлях идти на открытие выставки Натальи Гончаровой в Атенеум. Никто на меня даже глазом не повел! И, да, дамы были в шубах! Происхождение мехов не успела разглядеть, но точно не ондатровые тулупы. В середине 90-х, мне кажется, о зеленом движении ещё мало кто слышал.
Макдональдс (скорее всего, на Маннергейма) не впечатлил, зато там я увидела первого финского то ли бомжа, то ли просто пьянчужку. Сидел в углу, мелочь считал. Именно тогда пришло первое осознание, что нет рая на земле. А это я еще ни одного фильма Каурисмяки не видела!
Мотосалон – о, да! Столько разнообразной мототехники я в жизни не видела. Крутые мотики, красивые девушки, первая финская пресс-конференция. Рассказывали много интересного. Хорошо помню, что впечатлили цифры количества мотоциклов на душу населения. Нам тогда столько и не снилось. Финны всегда хорошо готовят прессухи: много информации, грамотные спикеры, которые говорят по делу, а не просто, чтобы поговорить. Мотосалон в Хельсинки стал темой моей первой «финской» заметки в газете «Смена». Жаль, нет в интернете «Сменовских» архивов той поры!
Поездка была аж шесть дней! Невиданная роскошь по нынешним временам и ценам. Возвращались мы в ночь, по дороге где-то на заправке в районе Котки встретились «Ночных волков» во главе с Хирургом. Всё это было в новинку и, конечно, впечатлило. В «Шайбе» сделали какие-то покупки по мелочи. Дома я оказалась уже часа в три ночи, вскрыла лосося в упаковке, пожевала – пресно, невкусно. Утром звоню коллеге, которая охраняла мой паспорт от потери, говорю, так и так. Она: «Да ты что! Рыба сырая!» Но обошлось, даже расстройства не было.
Что мы делали в свободное от выставки время, убей, не помню. А всё потому, что не фотографировала. Теперь понимаю, что снимать надо было буквально все: и гостиницу, и дамочек, и ночной Маннерхейминтие, и бомжа в Макдаке. А вот мотоциклы как раз были делом преходящим… И не то, чтобы я считала себя таким фотографом, совсем нет. Просто посмотришь на фото, и сразу возникает цепь визуальных образов.
Должна признаться, что Хельсинки в ту первую поездку мне совсем не запомнился. Хотя кого может впечатлить Хельсинки в феврале? Если только знаешь, где тепло, вкусно и интересно. Меня в середине 90-х больше волновал Стокгольм. Я даже предположить не могла, что влюблюсь в Финляндию и буду ездить туда в лучшие времена чуть ли не раз в месяц. Как-то посчитала финские визы – около 150 за эти годы. А если бы не «корона», их было бы ещё больше.
Кстати, причина моей любви к Финляндии вовсе не сыр или рыба, а история, природа и, в первую очередь, люди. Но об этом в следующий раз.
UPD: извиняюсь за излишнюю саморекламу, но других фото того времени просто нет!
Спасибо, дорогая Ю!
Люда, между прочим, чистая синтетика! Я ее носила до последнего, потом подруга на даче, потом мы ею на диване укрывались, когда холодало, потом ейный пёс на ней спал. Короче, отработала шубейка.
,
Шуба - отпад!
Ну, да! Сейчас-то известно, куда идти, и отношения с городом сложились. Была бы свобода, я бы помчалась, сломя голову!